Понятые подписывали акт, что телевизора нет, хотя на самом деле он был. Они просто «не осознавали правовых последствий своих действий». В другом деле адвокат передавал взятку, чтобы его доверителя не привлекли к уголовной ответственности. Это подробности уголовных дел по ст. 299 УК («Привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного»). По этой статье выносится очень мало приговоров. Мы рассказываем о трех. А эксперты поясняют, почему дел по этой статье почти не возбуждают.

Последняя громкая история — задержание с наркотиками журналиста «Медузы» Ивана Голунова. Его отпустили, а МВД проводит внутреннее расследование и берет Голунова под госзащиту как свидетеля.

Если это не наркотики Голунова, то выходит, что их подбросили. Виновные, например, могут понести ответственность по ст. 299 УК («Привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного или незаконное возбуждение уголовного дела»). Это в теории — а на практике статья «мертвая».  В 2018 году по ней не вынесли ни одного приговора. Хотя поводы могут найтись, доказать состав сложно. Почему — объяснили эксперты:

• Сложно доказать умысел. Надо установить, что следователь или дознаватель заведомо был уверен в невиновности лица, отмечает старший партнер АБ ЗКС Андрей Гривцов. По его словам, следователь в большинстве случаев утверждает, что он просто ошибся и добросовестно заблуждался. Чтобы это опровергнуть, нужны, например, прослушка телефонных переговоров или наблюдение, которые покажут, что следователь или дознаватель понимал незаконность процессуального решения, отмечает руководитель уголовно-правовой практики КА Регионсервис Дмитрий Гречко. Но вряд  ли правоохранительные органы будут этим заниматься, отмечает старший партнёр АК Бородин и партнеры Михаил Чечеткин.
• Нужен оправдательный приговор или иное решение о прекращении уголовного преследования заведомо невиновного лица. Его сложно получить, говорит Чечеткин. Система крайне неохотно признает свои ошибки, и в деле Голунова речь идет о «ничьей», рассуждает Гривцов. По его словам, следователь прекратил дело потому, что доказательств вины журналиста недостаточно, а не потому, что наркотики подброшены.
• Действующие нормативные акты правоохранительных органов тоже создают определенные барьеры, признает Гречко. Например, инструкция Следкома предписывает не регистрировать  заявления, в которых выражается несогласие с любым решением следователя. Так нельзя начать процедуру уголовного преследования (п. 20 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в подразделениях Следственного комитета).
• Правовая проблема – неясно, что считать преступлением по ст. 299 УК, нет сложившейся практики и разъяснений Верховного суда, отмечает Чечеткин.

Со ст. 299 УК соседствует ст. 303 — «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности». Ее применяют чаще, показывает статистика Судебного департамента при Верховном суде. По ней не надо доказывать, что незаконные действия совершались для необоснованного привлечения кого-либо к ответственности, объясняет Чечеткин. По словам адвоката, сложнее с ч. 4 этой нормы. Там говорится о «фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности (ОРД) в целях уголовного преследования лица, заведомо непричастного к совершению преступления». Но санкции по двум статьям разные:  ч. 4 ст. 303 УК предусматривает наказание от штрафа до четырех лет лишения свободы, а ст. 299 УК – до десяти лет.

Максимальное наказание за фальсификацию результатов ОРД, например, за подбрасывание наркотиков – до 4 лет лишения свободы. А за карманную кражу можно получить до пяти лет (ч. 2 ст. 158 УК).

Старший партнер АК Бородин и партнеры Михаил Чечеткин

В трех найденных делах, которые закончились приговором по ст. 299 Уголовного кодекса, мотивы преступлений у всех злоумышленников оказались разные. В одном следователь выполнял заказ предпринимателя, во втором — решил «заработать» по личной инициативе. А третий фигурант хотел улучшить свою статистику.

Рейдер и следователь: командная работа по захвату рынка

В 2016 году Свердловский областной суд подтвердил приговор бывшему следователю РУВД, капитану полиции Шухрату Болтаеву. Его обвиняли в пособничестве при рейдерском захвате рыночного комплекса «Оборонснабсбыт» в 2003 году. Тогда следователь работал по заказу Павла Федулева, известного уральского рейдера. Уголовное дело на следователя завели в 2004-м, но в 2005-м Болтаев сбежал, имитировав сердечный приступ в здании суда. 10 лет он скрывался и жил по паспорту брата. Его задержали только в 2014 году и приговорили к 6,5 годам лишения свободы (1-99/2015) по ст. 212 («Массовые беспорядки») и ст. 299 УК («Привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного»). По указанию Федулева он предъявил обвинения в вымогательстве директору торгового комплекса Андрею Мищенко и начальнику службы безопасности Андрею Торчинскому. В день, когда планировался силовой захват рынка, следователь вызвал их якобы на очную ставку. А сам Болтаев поехал к торговому комплексу.

АКТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ Было ваше, стало наше: как работают современные рейдеры в банкротстве

Рейдерская операция была тщательно организована. Утром 15 декабря 2003 года на территорию комплекса ворвалось 200 человек, вооруженных палками и пневматическим оружием. Но сотрудникам они говорили, что пришли сюда на законных основаниях. У них были приказы о назначении на работу в «Оборонснабсбыт», а также решение суда о смене руководства комплекса. Болтаев, по свидетельствам очевидцев, был в форме и тоже «придавал мероприятию видимость законности». В присутствии понятых он провел «обыск» в кабинете у директора – изъял и упаковал пистолет, который сам же и подбросил. Следователь хотел «повесить» на директора еще и покушение на убийство. На самом деле его инсценировал сам Болтаев, который оставил на месте «преступления» стреляные гильзы из этого оружия. Рейдерский захват не удался — к вечеру ОМОН освободил территорию. Судья Тагилстроевского районного суда Александр Деменко, который подписал решение о смене руководства завода, получил четыре года колонии.

Директор поневоле

В 2012 году правоохранители Саратовской области выяснили, что руководство ООО «ПКФ Михайловское» организовало незаконную добычу воды из артезианской скважины в одной из местных деревень. За два года такой работы, в 2010-2011-м, компании удалось получить «особо крупный доход». Это дело получила замначальника следственного отдела Саратовского МО МВД Любовь Калентарова, которая решила на нем обогатиться. Она предложила руководителю «Михайловского» и другим сотрудникам заплатить взятку, чтобы избежать уголовной ответственности за незаконное предпринимательство. По состоянию на 2010 год это грозило штрафом до 500 000 руб. или лишением свободы до пяти лет (п. 2 ст. 171 УК).

Руководитель «Михайловского» (в материалах дела не называется) согласился на такой план и передал взятку в 600 000 руб. через адвоката Александра Артемова из Саратовской специализированной коллегии адвокатов. Еще директор указал на знакомого, которого можно выставить реальным главой компании, передал копию его паспорта и фальшивые кадровые документы. А Калентарова взялась за дело вместе с сообщником, старшим следователем отдела Дмитрием Жуковым. Они приобщили к материалам расследования поддельные кадровые бумаги. Еще они сфальсифицировали показания свидетелей, что приятель директора действительно возглавлял компанию. Калентарова предъявила обвинения этому человеку, а затем сама написала его «признательные» показания. Но плану помешала спецоперация УФСБ, адвоката задержали с частью взятки.

АКТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ Уголовные риски для юристов: как консультанту не стать соучастником

Калентарову, Жукова и Артемова признали виновными, в зависимости от их роли, по ч.3 ст. 30, п.п. «а, б, в» ч. 5 ст. 290 (покушение на получение должностным лицом через посредника взятки в виде денег за совершение незаконных действий в пользу взяткодателя, совершенные группой лиц по предварительному сговору, с вымогательством взятки, в крупном размере), ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 291.1 (покушение на посредничество во взяточничестве), ч. 2 ст. 303 (фальсификация доказательств по уголовному делу) и ч. 1 ст. 299 (привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности) УК. Их уголовное дело № 72-П16 в 2016 году рассмотрел Президиум Верховного суда. В итоге Калентарова получила 7 лет 9 месяцев колонии общего режима со штрафом в 12 млн руб., Жуков — 5 лет 9 месяцев колонии строго режима со штрафом в 6 млн руб. Адвокату Артемову назначили 7 лет колонии строгого режима и штраф 36 млн руб. (судя по базам судов, он дальше апелляции приговор не обжаловал).

Пропавший телевизор

Дознаватель ФССП Тамбовской области Сергей Милосердов решил повысить свои личные показатели, чтобы получить премию за отличную работу. Для этого он выбрал дело должника Бориса Кижина*. Милосердов и судебный пристав-исполнитель А. Рыков пришли к должнику домой. Там Милосердов заявил Кижину, что уголовное дело якобы поможет списать долги как безнадежные. Поэтому тот согласился принять участие в фальсификации. 

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО За незаконное уголовное преследование предлагают платить больше

Чиновники составили документы о том, что арестовали телевизор Кижина и передали ему на ответственное хранение. Но должник, по легенде, его продал. Милосердов возбудил дело по ч. 1 ст. 312 УК РФ – «Отчуждение имущества, подвергнутого описи или аресту, совершенное лицом, которому это имущество вверено». За это могут наказать штрафом в размере в пределах 80 000 руб. или зарплаты осужденного до шести месяцев, обязательными работами до 480 часов, принудительными работами до 2 лет, арестом до 6 месяцев или лишением свободы до 2 лет.

Чтобы доказать «преступление», Рыков составил акты о том, что телевизор якобы пропал. Акты подписали трое понятых, которые, как написано в судебных актах, «не осознавали правовые последствия своих действий». А в других документах подписи понятых просто подделали. Все эти доказательства позволили привлечь Кижина к ответственности по ч. 1 ст. 312 УК. Ему назначили обязательные работы (сколько часов – из приговора вымарано). Он отбыл наказание, но узнал, что долг по кредиту никуда не делся.

Когда фальсификации вскрылись, Рыков и Милосердов признали вину, возместили ущерб и попросили рассмотреть дело № 1- 141/2016 в особом порядке. Летом 2016 года они получили условные сроки.

В 2014-м Милосердова уже судили по этой же статье. Он обманул другого должника, что уголовное дело улучшит его положение, и уговорил того пойти на подделку документов. Неработающий гражданин принес приставу справку о месте работы и зарплате. А тот возбудил дело по ст. 177 УК («Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности») и успел направить дело с обвинительным заключением мировому судье.  Но фальсификация вскрылась, и Милосердов получил 2 года и 2 месяца условно. 

Автор: Евгения Ефименко

Источник: https://pravo.ru/story/212294/?desc_chrono_9_2=